000
ОтложитьЧитал
Глава 1
Очень сильно болит голова и шумит в ушах, я словно под водой, но при этом дышу, слышу удары собственного сердца и не могу открыть глаза. Меня словно придавило огромной плитой, я обессилена, но при этом могу шевельнуть пальцами руки. Еще немного приходится приложить усилий, чтобы мозг получил сигнал и я почувствовала, как мои ослабленные пальцы сжимают ткань простыни. Мне начинает казаться, что от этого сейчас зависит моя жизнь. Пошевелиться, сделать рваный вдох, застонать – я должна сделать это, чтобы… чтобы что?
Где я? Кто я? Сознание начинает рисовать картинки и я не отличаю, что из них правда. Потому что ВСЁ это правдой быть не может.
Я вижу молодую женщину, кажется, она больна, излишне худая, в старом поношенном платье, она тихо поет песню и гладит меня по голове. Её мелодия знакомая и одновременно чужая. Я точно знаю, что слышу ее впервые, но мозг выдает мне, что это любимая песня в исполнении моей матери.
Я вижу улыбающееся лицо мужчины, он поправляет искусно выполненную бутоньерку на костюме, наклоняется, шепчет мне что-то. Мы фотографируемся у белоснежного лимузина, вокруг так шумно.
Я различаю только слова “моя жена”, “люблю”, “Майорка”. Передо мной возникает песчаный берег моря и я резко окунаюсь в воспоминания.
Я вышла замуж.
Сегодня!
Почему я лежу? Больница?
Сознание мутнеет и вновь проясняется через несколько минут.
– Она не переживет эту ночь, уйдет следом. Очень слаба. Готовьтесь хоронить их вместе.
– Бедная… Как их жаль…
– И нам тут оставаться нет надобности. Нужно послать письмо казначею.
Небытие.
Мне бы набраться немного сил. Пока там кого-то вместе похоронят, почему об этом говорят тут? Что за больница такая?
Громкий стон, кашель разрывает грудную клетку, я с большим трудом разлепляю ресницы.
– Мора! Мора! Ты меня видишь?
Марина я… Не Мора… ”Это не меня” – только успеваю подумать, как моего лба касается прохладная смоченная тряпка, от которой не очень хорошо пахнет какой-то прелостью.
– Н-не-н-на-д-а – выговариваю с трудом, морщась от запаха. Хотя не спорю, это привело меня немного в чувство.
– Хвала небесам! Она говорит! Риан! Риан, иди скорее на кухню, прикажи маленькой госпоже бульон отварить! Там еще осталась трава Рахны? Срочно заварить укрепляющий отвар. Она выживет. Наша девочка выживет!
Женщина выглядела странно. Я пялилась на неё, округлив глаза. Это не больница.
Длинное черное платье в пол, черный платок на плечах, черный чепец, как вдова… о, они же собирались кого-то хоронить… это траур.
– Кто вы? Где я?
“Сирана” – подкидывает память прежде, чем она произносит:
– Сирана я, Мора. Сирана, ты меня помнишь? Когда пройдет жар, ты всё вспомнишь!
Откуда я знаю эту Сирану?
“Горничная” – ответ снова появляется сам, а я изумленно рассматриваю обстановку в комнате. Женщина помогла мне приподняться на подушках, теперь я полулежала на небольшой кровати в центре пустой комнаты с дощатым полом. Одна дверь, одно окно, за которым был солнечный летний день.
Когда мы садились в лимузин, была зима.
– Сколь-ко прош-ш-шло време-ни? – слова давались с трудом, я словно говорила на иностранном, подбирая нужные слова, при этом понимала всё.
– Две недели, маленькая госпожа. Хворь забрала матушку, и Вас чуть не забрала.
Матушку? Я в ужасе глянула на нее. А потом отворилась дверь и пожилой мужчина, шаркая по полу, внёс поднос.
– Отвар маленькой госпоже. Хвала небесам… Хвала небесам… – он продолжал что-то шептать шевеля губами, но я уже не различала.
– Выпейте, маленькими глоточками, давайте, маленькая госпожа, если вы очнулись, хворь позади. Кто снова заговорил, они уже не умирали.
Я прикрыла глаза. Какие жуткие вещи она мне говорит. Протянула руку к кружке с отваром и вскрикнула.
– Что? Что такое? Горячая? Недосмотрели, простите, маленькая госпожа.
Она взяла кружку в свои руки и замерла. Кружка не была горячей.
Я снова потянулась к ней, стараясь не реагировать как в первый раз.
Мои руки, худые и с белой полупрозрачной кожей, были не моими! Мало того… они казались мне детскими. Теперь слова “маленькая госпожа” заиграли другими красками.
Она сказала, что я больна какой-то хворью?
Выпив под присмотром двух пар глаз, травяной чай, или как они его называли отваром, я немного пришла в себя.
– Сейчас принесут бульон, ты совсем обессилила, мы тебя выходим.
Мужчина глянул на женщину и покачал головой. Молча вышел. А я поняла его взгляд, так смотрят, когда обещают что-то безнадежное.
Глава 2
Маленькая госпожа не такая уж и маленькая, чего я боялась. К вечеру я смогла разглядеть себя в отражении стекла. Медленно поднялась, и по стеночке дошла до окна, на котором даже занавесок не было. Бедность так и бросалась в глаза. Одеяло, перешитое лоскутами цветных тканей, оказалось просто заштопанным на много раз. Куда я попала и почему я здесь? У меня не было ни одного ответа на множество моих вопросов.
Окно легко поддалось, открылось, и я вдохнула свежий вечерний воздух, который пах дождем. Боже, как хорошо!
Вдохнув полную грудь воздуха, взглянула на себя. Я не совсем ребенок. Скорее подросток. Просто очень худая, маленькая. Лет пятнадцать на вид, с натяжкой конечно. Кто знает, сколько мне на самом деле лет? В мыслях ответов больше не появлялось. Хотя еще днём я мучилась, пытаясь разобраться, что в моих воспоминаниях вымысел, а что правда.
Одно только приходит на ум. Девочка могла не знать своих точных лет. Забыла, или счёт не велся?
Смутно я помнила её жизнь. И свою тоже! Мои воспоминания тускнели и мне это не нравилось. Я так не хочу! Я хочу вернуться! Я замуж вышла!
Мне двадцать семь лет!
– Что ж Вы делаете, застудитесь! – подбежала Сирана и закрыла передо мной окно, последнее, что я видела в отражении, это взгляд растерянных зеленых глаз.
Ну хоть глаза мои. Стоп, что?
Девчушка была похожа на меня. Точь в точь я в подростковом возрасте. Мы двойники? Только разных годов. Так что ли? Тогда, где получается она сейчас? Что-то мне подсказывает, что уже нигде. Болезнь забрала её мать. И её саму, к сожалению. А я почему-то оказалась в её теле. За что мне это? Для чего?
– Я хотела подышать. – тихо ответила Сиране, а та жалостливо посмотрела на меня.
– Вам пока нельзя, слишком слабы. Завтра прибудет лекарь из деревни.
– А вы? Зачем вы пришли? – я точно помнила из воспоминаний девочки, что с матерью они жили вдвоем. Очень долго. Их сослали в это разрушенное временем поместье, когда Море не было и года. Выжили, кое-как смогли вести хилое хозяйство, а потом начался голод, хвори, долгая осень и зима. Поместье вымирало, люди уезжали в поисках лучших мест, и лишь они с матерью оставались здесь одни на отшибе империи. До ближайшей деревни полдня пути на лошадях.
Сирана отвела глаза. Ясно. Хоронить пришли, позаботиться о женщине с ребёнком было некому, а вот закопать их в землю и поживиться последним, что осталось – запросто.
– Спокойной ночи, Сирана. – я прикрыла за ней дверь, тихо заперла на засов. Надеюсь, ломиться ко мне никто не будет. Страшно ложиться ночевать одной в таком месте, да еще и зная, что ты полуживая.
Глава 3
Как ни странно я выспалась, одеяло меня хорошо согревало, было немного прохладно ночью. Камин с давнишними истлевшими головёшками явно долго не использовался. Я помнила, как собирала с невысокой худенькой женщиной ветки в саду, чтобы протапливать комнаты. Её комната была по соседству. Мы отделили часть дома, чтобы зимой было проще держать тепло. Её… у меня язык не поворачивается назвать эту женщину мамой. Но девочка ее очень любила. Чувство тоски и щемящей грусти осталось мне от нее.
Я открыла окно, чтобы освежить сопревший воздух, и отперла засов двери. В изголовье кровати под подушкой обнаружилось домашнее платье. Добротное, сшитое на совесть. Конечно, не платье принцессы, но всё же.
Сил у меня прибавлялось и я с легкостью смогла открыть тяжеленные деревянные двери, вышла босая в широкий коридор. Шла точно по воспоминаниям, как будто жила здесь всю жизнь.
Вон там запертая дверь в коридор к лестнице на второй этаж. А вон там заколоченные двери в большой зал для приема гостей. Для Моры и её матери оставались три комнатки, кухня, прачечная, которую использовали и как ванную комнату.
– Маленькая госпожа! Вы босая! – воскликнула Сирана, увидевшая меня на пороге кухни. – Садитесь! Сейчас найду ваши туфли.
Она убежала, а я стала осматриваться. Остатки хорошей посуды в шкафах, печь, в которой сейчас полыхал огонь, котелок на ней.
Пахло вареной крупой. Похоже, сейчас у меня будет завтрак из непонятной каши на воде.
Сирана вернулась со старыми поношенными ботиночками.
– Вот. Под кроватью были.
– Я не искала там. – неловко улыбнулась в ответ.
– Сейчас кашей Вас накормлю. Я тут похозяйничала немного, Вы уж простите. Крупу нашла в кладовой.
Да, помню, оставалось совсем немного. Мы экономили как могли. Еще я помню, что у матери девочки никак не получалось что-то выращивать. Её магия мешала этому. Она расстраивалась, злилась, бессильно плакала. Но пользовались мы тем, что привозили из деревни взамен на ее помощь… Пока у нее была магия – помогали.
Магия. Я вздрогнула, когда мысленно перед глазами возникла картинка. Боже мой. Зажмурилась, чтобы прогнать провидение. Она поднимала мертвецов, чтобы родные могли узнать его последнюю волю или узнать, где он спрятал деньги. Почему из всех мест куда я могла попасть, я попала в мир, где живут такие люди? Бррр….
– Жаль, что магия госпожи Риалы не передалась вам.
Я вообще этому очень рада. Не стала озвучивать это вслух. Слава богу, что её сожаление успокоило меня. Я не буду иметь дело с некромантией! Ура!
Уж не думала, что буду чему-то так радоваться. Оказывается, если есть, с чем сравнить, то я ещё в более выгодном положении, чем могла оказаться.
Сирана набрала мне каши, дала ложку, себе тоже набрала и задумчиво села напротив.
– А где… ваш муж?
– Они готовят место.
Я догадалась, что за место, не стала уточнять, переспрашивать. Молча дожевала невкусную кашу. Питаться надо. Хоть этим.
– Пойдем. Пора.
Возле дверей, ведущих на улицу, Сирана подала мне тонкий плащ, наподобие нашего флиса и уличные сапоги.
На улице вовсю светило солнце и дул мягкий приятный ветерок. На деревьях распускалась светло-зеленая листва, весна полностью вошла в свои права. В памяти не удалось найти воспоминаний о снеге. У них не было снега? Зима была холодной, по местным меркам, но без морозов. Хотя заморозки бывали.
Мы добрались до дальней части сада, где двое мужчин стояли с лопатами. Муж Сираны осматривал свежевскопанную могилу, я, кстати, совсем не помню, как его зовут, может девочка не знала его лично?
Деревянный гроб был закрыт, его бережно опустили на дно ямы, и я всплакнула. Такой печальный момент. Я ведь вспомнила: она отдала мне последние жизненные силы, перед тем как уйти в небытие.
После всего мои ноги привели меня в спальню по соседству с моей. Письменный стол, стул, книги. Шкаф с одеждой, небольшая кровать. Все книги были на тему некромантии. Старые, со множеством пометок, она пользовалась ими очень активно. Сложив все книги аккуратным столбиком, я собрала так же и бумаги, хочу сохранить всё. Может найду что-то о её прошлом. В одном из ящиков под множеством исписанных непонятным языком желтых от времени листков я обнаружила еще одну книгу. Тоньше и новее. Она выпала из рук, когда я хотела положить её к остальным, и я увидела маленькую закладочку – свернутую половину небольшого листочка.
“Призыв родственной души” гласила надпись на листке.
Я быстро перечитала еще раз и пролистала книгу. В ней по-прежнему ничего не понятно, как и на написанных рукой заметках. Почему-то именно этот язык я поняла. Быстро спрятала записку в кармашек платья, я спрятала книгу обратно в ящик стола.
– Скучаешь по ней? – раздалось со стороны дверей. Сирана жалостливо улыбаясь, вошла. – Эти книги никто не сможет прочитать в наших краях, только твоя мать знала этот язык. И тебя ему не учила, говорила, нельзя учить того, в ком нет такой магии.
– Я просто хочу сохранить всё как память.
– Их можно будет сдать в лавку господина Грино и выручить хоть немного. Но дело твоё.
– Сирана. Сейчас весна, скажи в деревне много людей осталось? Многих забрала хворь?
– Многих. Но остались. – она удивленно на меня посмотрела. – Мы можем забрать тебя к себе…
– Нет. Я останусь. Я должна остаться. Я могу попросить вашей помощи? Мама много делала для деревни.
– О какой помощи ты говоришь?
– Наступила весна, мне нужно помочь поместью восстановиться. Сама я не справлюсь.