001
ОтложитьЧитал
Глава 4
Началась сессия.
В августе, на вступительных экзаменах, когда наша группа собралась впервые, все сосредоточились на вопросах тестов и толком не познакомились. Зато теперь в нашем распоряжении целый календарный месяц.
Скажу откровенно – более разнообразного коллектива не найти во всём университете. Биологичка, решившая в предпенсионном возрасте повысить квалификацию, изучив сопутствующий предмет, за компанию с дочерью – учительницей младших классов. Супружеская чета – мужу явно перевалило за тридцать, он успел обзавестить лысиной и брюшком, а с определением возраста жены я затруднился – ей можно дать и двадцать, и тридцать лет.
Трое «чётких» пацанов из пригорода. Милиционер-прапорщик, мечтающий стать офицером. Спасатель МЧС из Москвы, решивший учиться в Вознесенске по приглашению, – у него здесь живут родственники, у которых для него нашлась свободная комната.
Андрей – не единственный иногородний студент. Ещё у нас учится Айгуль – симпатичная казашка из Астрахани. В Вознесенске у неё живёт дядя, женившийся на русской красавице Ирине намного моложе себя.
Айгуль и Ирина – почти ровесницы. При этом по родственным связям относятся к разным поколениям. То есть Ирина, таким образом, приходится Айгули тётей. За партой всегда сидят вместе.
И, наконец, нельзя не упомянуть тех, кто поступил не «за компанию», а сами по себе. Это ваш покорный слуга и молодая женщина с аристократической внешностью и оригинальным именем Олеся.
Тётя Эмма и другие мои знакомые, прошедшие квест под названием «высшее образование», честно предупредили, что установочная сессия, как и весь первый курс, будет наиболее сложным периодом.
Так и вышло. В первую очередь потому, что пришлось вспоминать алгебру, химию, физику и другие предметы из, казалось бы, благополучно позабытой школьной программы.
Не меньше портили нам настроение геология, геохимия и им подобные предметы, невероятно сложные и непонятные для большинства из нас, интересующихся отнюдь не природоведением, а жизнью населения разных стран и культур – кто где и как живёт, порядки, обычаи, уровень жизни – вот что нам интересно.
Эх, разделить бы географию на две дисциплины – физическую и социально-экономическую. Тогда все всё учили бы на «отлично», я уверен.
Свободную половину дня я проводил в интернет-центре, где пытался хоть немного понять то, что нам приходится изучать и в скором времени сдавать на зачётах и экзаменах. Процесс шёл со скрипом.
– Не переживай, – напутствовала меня тётя Эмма. – Помнишь, у меня на квартире Катя жила, тёти Раи дочь? У неё первый курс прошёл не легче – и злилась, и переживала, и преподавателям придумывала обидные прозвища. На втором стало проще, а на третьем – ты кум королю и сват министру.
У крёстной есть подруга в Краснодарском крае. Её дочь училась в Вознесенске, на филфаке, тоже заочно.
Приезжая на сессию, Катерина жила у тёти Эммы на квартире и параллельно с крёстной занималась моим воспитанием, которое с Катиной стороны заключалось в привитии мне хорошего вкуса в музыке и литературе, а также очистке моей речи от жаргонизмов и слов-паразитов.
Услышав, как я назвал туалет сортиром, будущий филолог доходчиво пояснила, каким образом французский глагол «выходить» прижился в нашей стране в качестве одного из имён того, что французы обозначают, по идее, аббревиатурой WC.
Русские дворяне между собой общались в основном на французском языке. Это не вызывает удивления – я сам изучал в школе язык мушкетёров и не понаслышке знаю, сколь он красив, благороден и поэтичен. Не знаю, кто задал эту моду в России, но этот господин не прогадал – наша аристократия за считанные годы офранцузила буквально всё – домашнее убранство, кухню, танцы. И даже те самые, excusez-moi[13], туалеты.
Когда кому-то из гостей требовалось уединиться, он говорил: «je dois sortir», что означало «мне надо выйти». А поскольку выходили почти всегда в одно и то же место, именно за ним в народном сленге новое имя и закрепилось.
– Но всё равно что-то неспокойно, – неуверенно выдавил я. В самом деле, французская романтика в сочетании с упоительными российскими вечерами – вещь, конечно, великолепная, и всё же сейчас не самое подходящее время витать в облаках, фантазируя о балах, красавицах в пышных платьях и вальсах Шуберта.
– Не бойся, всё получится. Не ты первый, не ты последний. Главное – старайся, пытайся понять, разобраться. Благо ситуация в твою пользу. Вон интернет у вас есть. Ты только всякую ерунду не смотри, он у вас не для этого.
* * *
В начале сессии я выкроил свободный день и заглянул на бульвар Декабристов, где находится моё родное училище. По чисто материальному вопросу – получить в бухгалтерии подъёмные, причитающиеся мне по окончании альма-матер, и заодно повидать старых знакомых – преподавателей, библиотекарей и прочих, с кем я, о чём могу сказать без преувеличения, дружил.
Забрав сберкнижку, я отправился на второй этаж, где работал мой самый большой в ПТУ друг. Причём самый большой – не только в плане дружеских отношений. Он старше меня почти на тридцать лет, выше почти на полметра, тяжелее почти на центнер и является вторым человеком в училище – заместителем директора по учебно-производственной работе.
Анатолий Алексеевич, огромный колоритный рыжий усач, всегда был добрым другом и безусловным авторитетом для всех учащихся. Он регулярно посещал наши практические занятия, неподдельно радовался нашим успехам, а после вручения дипломов, которые, к слову, вручал нам лично, сопровождая сей процесс горячими поздравлениями и напутственными речами, – устраивал нас на работу, опять же лично обзванивая свежие вакансии и подключая собственные связи.
– О, кого я вижу! Здравствуй, Лёва! – пророкотал зычным басом замдиректора и протянул мне руку.
– Здравствуйте, Анатолий Алексеевич! – выдал я прерывистым фальцетом и пожал крупную жёсткую ладонь. Это мне удалось кое-как – каждый палец у нашего бывшего куратора толщиной не сильно уступает моему запястью.
– Как дела? Работаешь?
– Всё слава Богу. Но пока не работаю.
– Во как! На что же живёшь?
Я рассказал о своей первой работе, печальном финале «шарашки» и неожиданной трёхкратной компенсации.
Анатолий Алексеевич покачал головой.
– Я же вас всех предупреждал – не суйтесь в частные фирмы, они ТК[14] редко чтут, выжмут, как лимон, и выкинут. Частный хозяин – частные порядки. Прямо как в бывших союзных республиках – что хочу, то и ворочу. За примерами далеко ходить не нужно.
Я согласно кивнул, вспомнив сводки новостей по поводу обстановки в Южной Осетии, обострившейся, по интересному совпадению, незадолго до моего изгнания. И, что ещё интереснее, – российские вооружённые силы приступили к наведению порядка в зоне конфликта в тот самый день, когда мы с тётей Эммой, вооружившись пакетом соответствующих российских законов, пошли в контрнаступление против «шарашки» в целом и Дениса Константиновича в частности.
– Захочу – галстук пожую, захочу – устрою кровавую баню, – сыронизировал я.
– Ужас что там творилось. Но за тебя я рад. Не поддался на провокации. А сейчас ты, полагаю, ищешь работу?
– Пока нет. Сессия. Я в институт поступил.
– О, молодец. Поздравляю. Слушай, Лёва, пойдём ко мне в кабинет, у меня к тебе деловой разговор.
Обуреваемый любопытством, я, однако, преждевременных вопросов задавать не стал, а молча проследовал за Анатолием Алексеевичем вглубь коридора, где располагался его кабинет.
В небольшом светлом помещении его хозяин пригласил меня за стол для посетителей.
– Чай будешь?
– Не откажусь.
Через пару минут перед нами стояло по стакану ароматного чёрного чая, а посередине, в равной доступности, расположилась разноцветная стеклянная вазочка с конфетами.
– Итак, – начал Анатолий Алексеевич, – у меня к тебе предложение. У тебя квартира двухкомнатная?
– Да…
– Не сдаёшь её?
– Сдаю. В одной комнате живу. Во вторую – ищу квартирантов.
– Хочу тебя обрадовать. Ко мне приехал племянник с Украины, ищет жильё. Пустишь?
– Думаю, да, – пробормотал я. Мебели, правда, в той комнате нет.
– Найдём, – отчеканил замдиректора. – Не найдём, так купим. Плюс будем оплачивать коммунальные услуги. В счёт всего этого Мишка поживёт у тебя бесплатно.
– А сколько?..
– Сколько жить будет? Да немного, максимум полгода. А потом получит гражданство – и в Москву рванёт.
– Хм… Я обеими руками за, осталось обсудить этот вопрос с Эммой Александровной.
– Это кто? Твоя бабушка?
– Тётя. Крёстная.
– Ах, ну да… – Анатолий Алексеевич водрузил на нос очки и достал толстый ежедневник, который использует в качестве записной книжки. Что же, логично – у моего экс-покровителя чуть ли не полгорода в знакомых ходит, и это не считая родных, друзей и знакомых в других городах. Так что я ничуть не удивился, узнав, что у него есть кое-кто и в зарубежье. Пусть и в бывшем советском…
А возможно, наш колоритный шеф просто подобрал гроссбух по себе – в его пудовых ручищах фолиант формата А5 выглядел так же гармонично, как и самая обычная записная книжка – в моих подростковых ладошках.
– А мобильного у тёти Эммы нет?
– Нет. Никак не хочет заводить.
– Будем надеяться, что она дома. Если нет – вечером свяжись с ней и передай моё предложение.
Крёстная трубку взяла. Через несколько минут устный договор был успешно заключён.
* * *
Всё получилось как и было обещано. К концу недели моя квартира была полностью обжита и обставлена.
Племянник Анатолия Алексеевича, смешливый веснушчатый блондин, говорил, само собой, по-русски, но с характерным украинским акцентом, иногда вворачивая что-то на «ридной мове». Мишка был предельно прост и дружелюбен в общении, прекрасно готовил как украинские блюда, так и разносолы иных кухонь. Мы с ним подружились в тот же вечер.
Несмотря на разницу в добрый десяток лет, общие интересы у нас нашлись. Главным образом – мы оба верующие, причём не формально, а по убеждениям, и на остальные сферы жизни смотрим через призму православного мировоззрения.
Совпали у нас большей частью и вкусы в музыке. Более того, мои музыкальные предпочтения благодаря Мишке существенно обогатились – мой новый друг познакомил меня с творчеством многих популярных ранее, да и в наше время не менее интересных и самобытных звёзд эстрады и лёгкого шансона.
* * *
Мы сидели на кухне, с аппетитом ели приготовленный Мишкой наваристый борщ, щедро заправленный сметаной, и мне не терпелось спросить нового друга, как жизнь в Незалежной.
Тарелки мы опустошили одновременно.
– Як тоби борщ? – поинтересовался Мишка.
– Язык проглотишь! – совершенно честно поделился я своим мнением.
Действительно, борщ оказался вкуснейшим из всех, что мне доводилось пробовать. Бабушка сим шедевром кулинарного искусства не заморачивалась никогда, а крёстная готовила обычный свекольный суп с добавлением рагу из свинины, либо без такового – в пост. В училище же в составе подобного блюда мяса не было ни в каком виде даже в дни сплошных седмиц.
– Наверное, настоящий борщ умеют варить только украинцы? – не удержался я от лести.
– Не, совсем не обязательно. В России и Беларуси поваров-умельцев не меньше.
– И всё-таки родина борща – Украина?
– Як тоби сказать… в общем-то славянское блюдо, а «украинский борщ» – просто разновидность, местный рецепт. Як и плов – ассоциируется с Узбекистаном, и отчасти це справедливо – у них больше сотни рецептов. Вместе с тем свои вариации имеются и у таджиков, и у киргизов, также – у башкир и татар, и у кавказских народов.
– Интересно как! Уже хочется их все попробовать! А то ел две разновидности, не знаю какие…
– Опиши.
– Один – обжаренный, рассыпчатый. Его у нас в училище готовил повар дядя Дима. Я всегда добавки просил – у него плов был реально вкусный. Работали у нас и повара-женщины, у них получалось…
– Каша-размазня из риса и мяса, – закончил за меня друг. – Я тоже учился в ПТУ. У нас такого дяди Димы, как у вас, жаль, не было. Плов был, если это можно было назвать пловом. Да ещё – то пересаливали, то недосаливали.
– Это наблюдалось и у нас. У женщин я, кстати, добавки не просил.
– У нас – и попросил бы, не дали. Всё было посчитано. По ихним словам. Притом я собственными глазами видел, как эти женщины по вечерам пёрли полные сумки. А как готовил ваш дядя Дима – я и сам готовлю запросто. Надеюсь, у тебя есть казан или глубокая сковородка. Чугунная.
– Ммм… Сковородка чугунная есть, но она неглубокая. Ах, да. Есть утятница.
Я извлёк из нижнего шкафа гарнитура овальную посудину. В детстве мы с Аллой дали ей прозвище «КамАЗ» – на внутренней стороне крышки рельефными буквами значилась аббревиатура всем известного завода. С тех пор мы знаем, что автогигант в Набережных Челнах выпускает не только грузовики.
Услышав мой рассказ, Мишка развёл руками.
– Обалдеть. Пять лет за рулём «КамАЗа» прокатался, а иной продукции сей марки – сроду видеть не доводилось. Ну шо ж, завтра, значица, будет плов.
– Ждём не дождёмся. Не жалеешь, что на повара не пошёл?
– Не, профессию я давно выбрал. А это – для себя.
– Мне бабушка советовала пойти на повара. Говорила, что у них и зарплата хорошая, и голодным никогда не будешь.
– Бабушка надвое сказала. В каждой работе, как и везде, есть свои плюсы и минусы. Одному моему другу из Перми родители так же советовали пойти на повара – слово в слово. Он поступил в кулинарный. Окончил, получил диплом. И – потратил время даром. Тот же борщ – и то не освоил. Один раз сварил – и в унитаз вылил.
– Ха-ха-ха! А сейчас он чем занимается?
– Ремонтами. Отделка, сантехника. Зарабатывает прилично, даром что не учился на это. Не, вру – естественно, учился. А диплома не имеет. Просто пришёл в бригаду. Через год овладел всеми нюансами. Опосля бригада распалась, Санёк сколотил свою и, как любит говаривать, пол-Перми отделал «под ключ».
– А ты? Что тебя заставило стать шофёром?
– Профессия. Автослесарь. Имеет самое прямое отношение к автоделу. И куда мне идти? В автосервис? В Мелитополе их в девяносто седьмом на пальцах сосчитать было. И кумовство во всех «хлебных» сферах. Шо ж мне, дворы мести? Поехал в Киев. Там выбор вакансий по моему профилю был богатый, но всё равно везде опыт был нужен. А где его взять, если никуда не берут. Зато водилы были потребны. Я туда и пошёл – работал на хлебовозе, на «скорой помощи». Пять лет назад открыл новую категорию и сел за руль большегруза. И работа тиреснее[15], и зарплата больше. Впрочем, за те ж пять лет она не выросла – как была, так и осталась.
– А цены?
– Цены ниже, чем в России. Зарплаты с пенсиями – аналогично. Да и инфраструктура – не алё. В основном – советское наследство. И я уверен, шо при сложившейся у них системе краще[16] не станет.
– Ты пессимист? – недоверчиво посмотрел я на постоянно улыбающегося и позитивного Мишку.
– Не, – категорично отрезал мой друг. – Точно не про меня. И тем не менее эта конкретная ситуация до оптимизму не располагает. Сам посуди – я шесть раз застал смену главы государства. Правда, половина сих процессий – те, которые совпали с похоронными, пришлись на мой дошкольный возраст, и у меня в голове эта «гонка на лафетах»[17] не отложилась. Да и трохи[18] позже – в двенадцать лет – не сразу заметил, шо оказался в другой стране, не покидая пределов своей.
– Оказались за границей даже те, кто не уезжал…
– Асмолова слухаешь?
– Ну, так… Про «Трёх девиц» наизусть знаю. Классная песенка.
– Ещё «Частушки-беспределки» повеселили. Как раз тогда я в полной мере и осознал, шо ж сотворили с моей страной власть имущие.
– Что же? – полюбопытствовал я.
– Коротко сказать не можу, бо не матюкаюся. При Союзе Украина была одна из наиболее обеспеченных республик. И на момент обретения незалежности имела экономический потенциал, сопоставимый с Германией. А через пять лет ненька[19] по всем показателям продемонстрировала минус – жирный, як шмат копчёного сала. Это при Кучме было. Я по наивности юношеской не во все реалии въезжал, но когда у вас пришёл Путин и Россия заметно поднялась, а Украина – всё так же ни тпру, ни ну, плюнул и дал зарок, шо на выборы больше не пойду.
– А сейчас президент у вас кто? Ющенко?
– Угу. И при нём стало ещё хуже.
– А дальше?
– А дальше решил, шо треба рвать когти на историческую родину…
– Историческую?
Мишка на секунду задумался.
– Мм… Да, я не оговорился. Знаешь, откелева появилось слово «Украина»?
– От слова «окраина».
– Это слово пришло с Польши, ляхи[20] так называли наши приграничные территории – у краины, то бишь около страны.
– И это – далеко не вся теперешняя Украина. Между делом, до революции официально никакой Украины не было. Была Российская Империя.
– Факт. Территорию, где ныне расположена центральная Украина – с Киевом, Черниговом, Полтавой – знаешь, как называли?
– Малороссия?
– Да. От слова «малая родина».
– Ах, да! Киев – мать городов русских.
– Если точнее – крёстная мать. Князь Владимир совершил крещение Руси как раз в Киеве. А юг Украины, или Причерноморье, – это Новороссия. Новые земли. Мы их отвоевали у Турции.
– Вон оно как получается… А Львов?
– Принадлежал Австро-Венгрии. Хотя это русские территории, которые Польша в своё время прихватила с землями Галицко-Волынского княжества. Между прочим, Польша по сю пору не теряет надежды забрать его.
– Да на западе Украины есть и венгерские, и румынские земли…
– Вот именно. Я родился в наибольшей стране мира – и в территориальном, и в национальном плане. А потом её разрезали по живому на пятнадцать кусков, и… мне теперь придётся гражданство оформлять, – усмехнулся Мишка. – Слава Богу, нашёлся хороший человек, оформил мне приглашение в свою фирму.
– Фирма-то хоть надёжная?
– Да, это крупная корпорация с сетью по всем большим городам. В Вознесенске филиала нема[21], я просто решил тут остановиться – родственники пригласили, сам разумеешь.
– Анатолий Алексеевич?
– И его семья. Жена, мать, дети. Недавно внук народился.
– Я рад за него, – кивнул я.
– Я тоже. Долго не задержусь, оформлюсь – и поеду в Москву.
– Удачи, – искренне пожелал я.
– Взаимно. Работу не нашёл?
– Пока нет. Сессия. До неё – готовился.
– Слухай, а ты не хотел бы в Москву перебраться? Поедем вместе, жильё снимем…
– Мм… Хорошо бы, спору нет, но что скажет крёстная?
– Ты с ней поговори обязательно. А то вдруг не отпустит.
– Отпустит. Скорее всего. Непременно поговорю.
Моя уверенность в положительном исходе дела держалась на выигранных миллионах, которые в скором времени поступят на мой лицевой счёт.
Я уже успел прицениться к столичной недвижимости и понял, что могу позволить себе, конечно, не пентхаус на Воробьёвых горах, но на приличную «однушку» ближе к центру либо «трёшку» на окраине – должно хватить.
Посему я и убеждён, что тётя Эмма не будет против моего переезда в Москву. Дело в том, что в никуда, то есть без гарантий, что мне будет где жить, чем питаться и где работать, она меня, разумеется, не отпустит. Даже если Мишка за меня поручится – тётя Эмма с ним незнакома, тем более он гражданин другого государства. Безусловно, крёстная не может допустить, чтобы Лёвушка, её любимец, которого она ещё не до конца вырастила и поставила на ноги, – очутился в огромном городе один и без поддержки. Мало ли что может случиться?
Глава 5
Сессия продолжалась аккурат в течение октября и завершилась в его последний день, который также оказался последним днём стандартной рабочей недели. Тогда, в пятницу, я и узнал о долгожданном поступлении выигрыша на мой лицевой счёт.
Едва досидев завершающую пару, на которой солидный усатый профессор важно вещал о японской железнодорожной инфраструктуре, я со скоростью, не сильно уступающей экспрессу «Синкансен», метнулся в отделение банка и снял с книжки пятьдесят тысяч наличными, после чего нашёл приличное кафе и столь же прилично отметил закрытие сессии и свой новый статус – сегодня я стал миллионером.
Вечером, позвонив крёстной и отрапортовав ей об успешной сдаче всех зачётов и экзаменов, я лёг спать, подкорректировав завтрашние планы – тётя Эмма, как и обещала, пригласила меня на праздничный обед к себе.
Отлежавшись до полудня, я навострил лыжи за продуктами.
Оптовый рынок расположен в десяти минутах ходьбы от моего дома. Мы с тётей Эммой на нём частые гости, благо и ассортимент широкий, и цены заметно ниже, чем на Центральном рынке и в магазинах у дома.
При свалившемся на меня богатстве я мог бы закупиться в дорогом супермаркете «Гурман» и, несмотря на десять минут ходьбы, привезти покупки домой на такси. Но мне не хотелось привлекать внимание соседей и вызывать их недоумение.
Да что там – такой экземпляр, как я, имел все шансы удивить соседей и на оптушке. Как же так – Лёвка, покупки коего доколе помещались в обычном пакете-«майке» за два рубля, сегодня набрал полный большой пакет, что за десять, – знаете такие жёлтые, изрисованные аудио-видеоаппаратурой? Сразу видно, что в «Гурман» идти постеснялся. Небось скрывается? Ясно одно – деньгами разжился. Странно, где? Не работает же. Небось наворовал или того хлеще… Чай, все слышали поговорку про контингент тихого омута…
Миновав хлебозавод, я заметил впереди высокую женщину в красном пальто, сиреневых сапогах и шапке из чёрного меха. Я узнал сестру крёстной и поспешил поравняться.
– Здравствуйте, тётя Тамара! – выдохнул я.
– Ой, здравствуй, Лёвушка! Как твои дела?
– Хороших новостей – целых четыре!
– Так-так, слушаю внимательно!
– Первая – сдал установочную сессию без «хвостов».
– Об этом я знаю – Эмма сказала.
– Вторая – получил расчёт и выходное пособие. С бывшей работы, откуда меня выгнали.
– Ну и хорошо, что выгнали. Значит, это не твоя работа. Но то, как с тобой поступили, – это ужас, что говорить!
– Да ладно, впредь буду умнее. Мне как раз предстоит искать новое место.
– Да ты, как по мне, никогда дураком и не был. Найдёшь, только смотри в оба. А третье?
– Квартиранта пустил.
– О, это хорошо. Откуда он?
– Он с Украины. Весёлый, позитивный. Мы с ним подружились.
– Всё-таки ты ему сильно не доверяй – он, хоть и формально, всё же иностранец. А четвёртое?
– Тётя Эмма пригласила на чай, – хохотнул я.
– Я смотрю, ты тоже с оптушки? Что-то мы там не встретились.
– Да, продуктов купил. Вам не тяжело? А то давайте помогу.
– Ты что?!! У тебя самого хоть бери! Ты смотри, старайся не надрываться.
– Это вы на что намекаете? Вы не смотрите, что у меня рост… Так-то я взрослый.
– Дело ж не в росте, Лёва. И взрослый ты пока лишь по паспорту. Твой организм ещё не до конца сформировался, плюс особенность твоей конституции…
– Она не моя, она наша, – сострил я.
– Кто?
– Конституция.
– В смысле???
– В смысле – это высший нормативный правовой акт государства, – продолжал паясничать я.
– Умеешь ты поднять настроение, – засмеялась тётя Тамара. – А со здоровьем не шути, хорошо?
– А кто шутит? Между прочим, отсутствие физических нагрузок хуже, чем их избыток. Бабуля говорила, что горб растёт не от работы, а от безделья.
– Бабуля права. И вместе с тем нагрузки, что физические, что умственные, – должны быть разумными. Если, допустим, деревце посадить, а потом дёргать, чтобы быстрее росло – оно просто погибнет. Имей это в виду.
– Я вас услышал. Ладно, до встречи.
– Мне кажется, что на встречу ты уже опаздываешь. Вы же с Эммой к часу договаривались.
– Ах, ну да. Продукты занесу – и к вам.
– Обязательно заходи. Я уж хотела сама тебя искать. Мы тебе кое-что приготовили, – тётя Тамара хитро улыбнулась.
* * *
Выложив продукты в холодильник и нишу под окном на кухне, я поспешил в соседний дом, где меня ждал черничный пирог, только что вынутый из духовки. Рядом дымился фарфоровый чайник с сиреневыми цветами на перламутровом боку.
– Поздравляем нашего мальчика с успешной сдачей установочной сессии! – торжественно произнесла тётя Эмма.
– Можете поздравить заодно и с этим, – я не спеша достал сберкнижку, раскрыл её и положил перед женщинами.
– Сколько??? – обомлела тётя Тамара.
– Двенадцать с половиной миллионов. Правда, хороший куш?
– Откуда они у тебя? – одновременно спросили крёстная и её сестра.
– Не бойтесь, не украл.
– Понятно, что не украл. Тем более любопытно, где ты откопал такую астрономическую сумму?
– Никак клад нашёл?
Я достал распечатку с сайта лотереи.
Тётя Эмма надела очки и внимательно изучила каждую строчку.
– Выиграл, значит? Вот шельмец!
– Почему же? Всё вполне законно.
– Да я так, по-стариковски… Но. Ты же всегда считал, что это ерунда.
– Да, считал. И не без оснований. У меня соседка работала в лотерейном киоске, и, по её наблюдениям, по-крупному никто не выиграл.
– А сейчас почему-то решил купить?
– Нет, мне лотерейный билет дали в подарок, когда я покупал крем-пудру.
– А зачем тебе крем-пудра? – тётя Тамара вскинула брови.
– Как – зачем? Синяки замазывать. Вы же знаете…
– Ах, да! Извини. Вон как получается-то, а? – тётя Тамара с довольным видом подмигнула сестре. – Не зря наш малыш пострадал.
– Да какой же я малыш, – покачал головой я. – Мне скоро девятнадцать.
– Маленькая собачка век щенком, – пошутила крёстная.
– А если серьёзно, – с пафосом проговорила тётя Тамара, – для нас ты и в сорок будешь малышом. Если, конечно, мы доживём.
От последней фразы не веяло пессимизмом, ибо возраст у моих родственниц приличный. Тёте Тамаре – под семьдесят. Тёте Эмме – немного за.
– Будем надеяться, что вы ещё долго будете, что называется, в добром здравии. А компенсация не заставила себя долго ждать.
– Что верно, то верно. Но больше, пожалуйста, не играй в лотерею.
– И в мыслях не было.
– И не забудь пожертвовать десятину на богоугодные дела – храмы, благотворительность…
– Я на это полтора «ляма» рассчитал, – отчитался я, кроша ложечкой кусок пирога.
– Не «ляма», а «миллиона», – одёрнула меня крёстная. – Опять язык коверкаешь!
– Фонетически похоже на сокращённое слово «лямон». То есть имеется в виду та же сумма. В полуторном размере.
– Ох уж эти жаргонизмы! А в остальном ты молодец.
– Кстати! – подняла палец вверх тётя Тамара. – У тебя какие планы? Что купить собираешься?
– Квартиру в Москве! – выпалил я.
– Что же, весьма разумно, – тётя Тамара погладила меня по голове.
– А свою половину в нашей квартире перепишу на Аллу. Это, думаю, тоже зачтётся на будущее как десятина?
– Зачтётся, Лёвушка, обязательно зачтётся! Какой же ты у нас молодец!
– Да что я-то? В Библии сказано – даром получили, даром давайте. А я – кто такой? Я просто прочитал это.
– Всё равно молодец. Что читаешь и понимаешь Библию. А если у тебя останется хотя бы миллион, – напутствовала крёстная, – купи себе вторую квартиру – в Вознесенске. Мало ли, вдруг тебе в Москве не понравится. А в Вознесенске ты как рыба в воде – вернёшься, а московскую будешь сдавать.
– Да ты и так приезжать будешь частенько, – добавила тётя Тамара. – В отпуск, на сессию…
– И просто на выходные – никаких проблем. Расписание удобное в обе стороны, вечером сел, утром приехал.
– И не торопись. Изучи предложения, отбери то, что понравится, побывай в этих районах. Взвесь всё. И – обязательно найди хорошего юриста, чтобы всё проверил, – подытожила крёстная. – А то купишь у какой-нибудь бабульки, а её родственники принесут справку, что она была, что называется, не совсем в здравом уме, и оспорят сделку. Квартиру придётся вернуть, а денежки бабулька будет возвращать тебе до морковкина заговенья.
– Возможно, что юрист и не понадобится, – объявила тётя Тамара. – Моя подруга продаёт квартиру в Измайлово. Я как раз завтра домой собираюсь. Хочешь – езжай со мной. Как раз и посмотришь. Понравится – купишь. Этот вариант тем хорош, что гарантированно без обмана. Ну как?
– А квартира-то какая, не знаете?
– Однокомнатная. Большая кухня с лоджией…
– Дом новый?
– Ну как… Не старый, примерно твоего возраста.
– Да, я понял, что это не «хрущ».
– Нет-нет, и даже не «брежневка». Относительно новый панельный дом, очень высокий – этажей двадцать, не меньше. Но я не думаю, что ты будешь в этой квартире жить до пенсии. Женишься, детишки пойдут… Судя по всему, у тебя и останется немало – советую вложиться в недвижимость. Купи двухкомнатную. Лучше в новостройке – это надёжнее.
* * *
Через два дня я сидел на просторной кухне измайловской квартиры и слушал рассказ хозяйки, благообразной дамы лет пятидесяти.
– Эта квартира моей мамы была. Мама умерла три года назад, потом сюда въехали мой сын со снохой. Двоим-то здесь шикарно. Но недавно родились близнецы, и тут, хочешь не хочешь, а расширяться придётся.
– Да и хочется чего-то поновее, поудобнее, – раздался грубый бас, заставивший меня вздрогнуть.
В двери стоял долговязый молодой мужчина в очках. Хозяин квартиры был настолько высок, что в дверь ему удалось пройти, лишь согнувшись в три погибели.
– Виктор, – представился он, протянув мне руку.
– Лев, – я как можно крепче стиснул жёсткую длань, на фоне которой моя ладошка показалась просто игрушечной.
– Единственное, что мне не нравится, – продолжала хозяйка, – это маленькая прихожая. Во всём остальном планировка обалденная. И район удобный – уютный, обжитой…
– Ты забыла ещё один минус – ванна маленькая. Не свойственная для позднесоветских серий.
– Витя, это нормальная ванна. У тёти Кати в Останкино вообще сидячая, и ничего, живут.
– Но, согласись, она от большой не отказалась бы. Не говоря уж обо мне – для меня и метр семьдесят сидячая. Да ты и сама понимаешь, что расширяться так и так надо.
– Надо. Только чтобы Москва была. В области другие условия. Ты понял, о чём я говорю. Лёва, тебя как, ничего не смущает?
– Ванна – точно нет, я мелкий. И большой коридор мне ни к чему. А кухня понравилась, очень. Большая, с лоджией – классно, нечего и сказать. Сколько вы за неё хотите?
– С учётом хорошего ремонта, который делали для себя, и мебели, которая остаётся, – просили пять миллионов. По знакомству уступим за четыре семьсот.
– Идёт! – я чуть не подпрыгнул от радости.
* * *
На следующий день мы с Виктором заключили договор купли-продажи.
Переехать в новое жильё я, однако, сразу не смог – ключи получу вместе со свидетельством о праве собственности, через две недели.
Тётя Тамара предложила мне пожить у неё. Но я уехал в Вознесенск – у меня были планы и там.
Сначала я заказал два двойных памятника – один родителям, второй бабушке с дедушкой. Дяде Саше, сами понимаете, я ничего заказывать не стал. Даже не знаю, где он похоронен.
– Значит, теперь в Москве будешь жить? – осведомилась тётя Эмма за вечерним чаем.
– Да. Столица мне понравилась.
– Ну что же, в добрый путь. Сколько у тебя осталось на счёте?
– Пять с половиной миллионов.
– На двухкомнатную в новостройке хватит?
– На двухкомнатную – вряд ли. Я решил купить квартиру Алле.
– Тоже похвально. Надеяться на жениха с квартирой – это так себе. Отдельного жилья часто нет у обоих. Тогда – или жить с родителями, или снимать. В обоих случаях хорошего мало. Поэтому свою квартиру иметь чрезвычайно желательно. Я неимоверно рада за вас. И, в частности, за тебя – в столь юном возрасте у тебя есть всё, что нужно для безбедной жизни – отдельная квартира в Москве, финансовая «подушка безопасности», востребованная профессия. На работу устроишься – будешь как сыр в масле кататься.
- Кто Ш Буст?
- Меченые
- Последнее наказание
- Вервольф Лин
- Иван-чай
- Потерянная Афродита
- Обретенная реальность
- Аскарон. Свободные Корсары
- Человек, который пытался жить
- Выкупая время
- Граф-Т
- Тригор. Затерянная страна
- Хамелеон
- Всё возможно, абсолютно всё
- Басурмане
- Беги, Кристина
- Солнце мое
- Время разбрасывать камни
- Сценарий. Эпилог
- Танго с прошлым
- Все цвета радуги
- Мир Астрала. Книга первая. Приспешники
- Алго
- Застывшие в поцелуе
- Жизнь как притча
- Дезертум
- Последний мир морей
- Гора и Город
- Стена у моря
- Эрлик
- Записки о прошлом
- Хруст соленого попкорна
- Аномальный бардак
- Перевоплощение
- Нормальная женщина. Сборник
- Дорога в космос
- Кошачье семейство. Эмпат
- РиДж
- Морегрина: Бежать. Потерять. Погибнуть. Возродиться
- Ясын и шкура золотого козла
- Тайны магов
- Сколько нужно мужчин, чтобы…
- Спасти Америку
- Жестянщики
- В эфире
- Уроборос
- Ты
- Свет во мраке
- Камень на камне
- О чем тоскует могильщик?
- Предел Чандры
- Семь
- Тайна «Дамы в саду»
- Эпоха бартера
- Летние каникулы. Знакомство
- А счастья может и не быть…
- По спирали движение
- Она и её Он
- Москвич в Южном городе
- Страна Серебряных гор. История про большую любовь и вселенское зло
- Живое
- Хочу сниматься в кино
- Мир Астрала. Книга вторая: Каратели(ли)
- Новобранец
- Наследница огня
- Иногда по-другому никак
- Всадники Апокалипсиса
- Клятва Маат
- Символ мира – предмет раздора
- Русалочья заводь
- Суглоб
- Обретенная реальность 2. Враг внутри друга
- Сценарий. Холодный город
- Рогнеда
- Лаборатория FMI
- Элементаль. Тропа Лишений
- Нинка, беги. Психологические мемуары
- Странники
- Доктор смерть
- Восхождение Аркаса
- Из мира белых облаков. Часть 1. Белокрылая
- Кукушка
- Падаль больше не стреляет
- Валентиновка, далее нигде
- Монета и сталь
- Остаться в живых
- Странный пират. Часть 2
- Искупление пороком
- Молчание тундры
- Горячий шоколад в Барселоне
- Миллениум
- Спаситель жизни
- Точка зрения
- Пророк
- Дары Создателя. Путь к тебе
- Госпитальер. Путь проклятого
- Отис
- Девятый вал
- Джонсоны
- Искупление
- Коматоз
- Непонятое чудовище
- Пандемический роман
- Из мира белых облаков. Часть 2. Крылатая миссия
- Большая политика
- Исповедь коллекционера поражений
- Смягчённая конструкция
- Неприличный диагноз
- А как сбываются мечты?
- Хроники Реалий. Том 1
- Ночь в моей голове
- Чернила нашей любви
- Когда разлюбишь, не забудь позвонить
- Тандем#1
- Амаль и синяя роза
- Разрывая разум
- Полночь А.М.
- Потерять тебя во Франции
- За чертой
- Чёрная лента
- Магическая жизнь
- Миры снов: Неслучайные совпадения. Часть 1
- Небо 27
- Нью-Йорк. Рецепты выживания
- Посреди заката. В поисках вечности!
- Рассказы из жизни
- Сказка: Счастливого конца у героя не бывает
- Тайны губернского двора
- Первый Фим
- Добро побеждает любовь
- Аура
- Советы Богу
- Сказочники
- Конец света
- Такой вот Роман
- Вайтсхати
- Закаты (читать в октябре)
- Чего не знала Алиса
- Искусство войны
- Времени не существует
- Йоханский причал
- Переписала свою жизнь
- Адам и Ева
- Я ненавидел тебя…
- Из чаши
- Деревянная жизнь
- Победа любит подготовку
- Наследие эльфов
- Не принятые миром
- Хомопанк
- Вспышка
- Мятежник
- Проклятая душа
- Эрос & Танатос
- Пустота
- Дневники чудовища. Освобождая души
- Ангел смерти
- Голоса
- Музей открытых окон
- Гептата
- Безрассудство здравомыслия
- Фрагменты сожалений
- Запах скошенной травы
- Усеченный куб
- Тригор. Драгория
- Тригор. Эргория
- Остров собачьей радости
- Медвежий остров
- Жила-была девочка
- Какой сам, такие и подарки
- Ловцы и сети, или Фонари зажигают в восемь
- Хелен Каштанова